Да, я любил Вас! И напрасно Вы

себя поцеловать не разрешали.

Да, я любил Вас! И напрасно Вы

меня в такие цепи заковали.

Теперь всё кончено. Один в ночи лежу,

и в потолок уставился глазами.

И боль из сердца выну и сожму

весёлыми беспечными годами.

Да, я люблю Вас! Боже мой, люблю!

А сколько времени кошмарам этим длиться?

Не целовал Вас, не встречал зарю,

никто нам не помог соединиться.

Я постараюсь, милая, забыть.

Я постараюсь, милая, забыться.

Смешно, но нужно сердце прострелить.

Грешно, но нужно здорово упиться.

Без искры не получится огня.

Ты рассудила правильно и мудро.

Без встречи не разломится земля,

зачем нам вечер, если в небе – утро?

Но я прошу не думать – я не слаб,

я обещал, что встречи сей не будет,

я разрываю цепи, словно раб,

с надеждою – про цепи раб забудет.

Я Вас любил, но не поцеловал.

И Вы правы, не нужно было это.

Как в строчках возникает интервал,

так поцелуй не важен для поэта.

Всё хорошо, прощай, не забывай,

что был такой, наивный милый парень,

который душу, сердце раскрывал,

надоедал речами и стихами.

Он одного не понял, дурачок,

нельзя делить, ведь чувства – неделимы,

нельзя любить обеих горячо,

и по желанию сделаться любимым.

Простимся ж, дорогой мой, милый друг,

забудем все обиды, разговоры,

мы не увидим дивный летний луг,

не быть нам вместе, между нами – горы!

14 июля 1986 г.